Я с детства любил машины. В то время, когда мои сверстники лепили куличики, я песочницу рассматривал не иначе, как испытательный полигон моих машинок, где они либо ломались, либо разбирались с целью узнать что там внутри. Я всегда с нетерпеньем ждал приезда моего дяди на новенькой белой «копейке» и старался запомнить каждую мелочь, когда он катал меня по городу. Любил сидеть в кабине соседского КАМАЗа и был очень рад, когда папа стал работать шофером на бортовом ГАЗ-53А - ведь теперь мне ещё и давали ключи от двери, и я сам мог распоряжаться кабиной, как своей. Впервые мне довелось порулить в 8 лет соседской «инвалидкой». Потом на протяжении нескольких лет я не упускал возможности похвастаться тем, как я «нарезал пятаки» в своём дворе. Мама говорила, что я помешан на машинах, а я ждал когда вырасту и у меня будет свой настоящий автомобиль.
После 2-х лет честной службы на закрытом ракетном полигоне я вернулся в свой родной город Горький как в другой мир. Это был июнь 1990 года. Полки в магазинах были пустые в прямом смысле. Талоны на всё, включая масло, сахар, крупы и алкоголь. Сигарет в городе не было вообще. Нигде. Никаких. Только в одном табачном магазине на «Свердловке» (ныне ул. Большая Покровская) можно было выстоять часов 5 в очереди и получить две пачки на руки. Все мои радужные планы, которые я вынашивал «меся аккорд» в армии и отшлифовывал в плацкартном вагоне «Волгоград-Горький», рухнули в одночасье. Даже надежду на 20 тысяч маминых рублей, на которые можно было купить две новые «шахи», убила сотрудница сберкассы фразой: «Наличных денег выдаём не больше 200 рублей в месяц». Моя мечта о своём автомобиле разбилась о скалы инфляции и всеобщей нищеты.
Весной 1999 года начали выплачивать долги по зарплате и я, будучи уже мужем и отцом, мог позволить себе подумать о воскрешении детской мечты. Думал недолго. Через несколько дней мне пригнали синий ушастый запорожец о 40 лошадях. Красавец! Кузов и салон почти идеальны, пробег 42 тыс.км. До сих пор помню, как я впервые сел за руль своего собственного автомобиля. Я не обращал внимание ни на грохот мотора, ни на тугой руль (как же я был далёк от современных критериев выбора автомобиля) и … я был счастлив! Это был мой первый автомобиль. Он самый красивый, самый-самый. Он мой!
«О сколько нам поломок чудных готовит Запорожца дух» - так можно озаглавить годичную эпоху моего владения ЗАЗ-968А. Я жил с семьёй в области, в небольшом городке в 200 км. от Нижнего Новгорода. Машину мне продал родственник за весьма скромные деньги. Покупка была вслепую, по телефону и он сам мне пригнал его за 200 км. В тот же день я его провожал на электричку, и при выезде с парковки заклинило рычаг КПП в положении задней передачи. После продолжительной борьбы, в которой победил рычаг, мой «ушастик» пришлось тащить на буксире в гараж. Задние колёса были заблокированы и свист от шин не оставил равнодушными ни одно живое существо на улице, включая кошек и собак. Приговор меня ошарашил: ремонт коробки стоил чуть меньше всей машины. Выхода не было. Я заплатил и сел изучать скаченные из интернета материалы по ремонту и устройству автомобиля, чтобы в следующий раз ремонтировать самому, тем более, что я сам этого хотел. Ну, как говорится, что хочешь, то и получишь. Не покатался я и неделю, как с заднего дивана услышал крик сына: «Папа, мы горим!». Сзади за машиной клубился чёрный дым, горел двигатель (он у Запорожца сзади). Вся семья из трёх человек отреагировала быстро и без паники. Пожар был потушен. Причина пожара – реле включения стартёра, которая каким-то «гением» была сконструирована таким образом, что прямоугольная контактная площадка, на которую подаётся плюс, имела очень маленький зазор по периметру от металлического кожуха реле. Вот от тряски и замкнуло, провода нагрелись, изоляция расплавилась и загорелась. В этот раз я сам изучил электрическую схему и всё исправил, чему был, признаться, горд. На работе мужики меня поздравляли с первой победой, и я в ответ обязался подвозить их каждое утро на работу. Тут надо заметить, что скорость на Запорожце чувствуется намного больше чем, скажем, на «жигулях», и 60 км.ч. на нём, всё равно что 110 км.ч. на «шестёре». Итак, на следующее утро, как и договаривались, четверо смелых ждали меня на остановке. Задорный смех над анекдотами про Запорожец стих когда стрелка спидометра перевалила за 70 км.ч. Да, они меня очень просили снизить скорость, но уж больно хотелось прокатить их «с ветерком». Из машины мои пассажиры вышли молча. У курящих трясущиеся руки сразу потянули сигарету в рот. Когда их «отпустило», мне высказали всё, что они думают про мои шумахерские наклонности и заверили, что больше в мой «Пепелац» ни за что не сядут. Уверен, что этот случай они вспоминают до сих пор.
Через 2 месяца, летом, у меня умирает мама и мне пришлось срочно поехать за 200 км. на похороны. Я торопился и гнал 90-95 км.ч. Поверьте, для Запорожца это экстрим. И вот, проехав 100 км, на дороге а-ля «стиральная доска» я «словил» хороший удар в колесо. Мысли были такие: «Надо сосредоточиться на дороге, а то вон, я даже яму не заметил. О, блин, колесо чьё-то меня обгоняет. Да это же моё колесо!». От тряски из-за большого радиуса расположения и изношенной резьбы открутились гайки крепления заднего левого колеса и колесо слетело. Небольшое расстояния от асфальта до ступицы и то, что это было заднее колесо, спасло нас с женой от неминуемой гибели. Поставив колесо на место дальнейший путь мы продолжили не превышая 50 км.ч. Примерно через 30 км. я свернул на грунтовую дорогу и почувствовал, что машина не слушается руля. Скорость была не больше 10 км.ч., поэтому я спокойно остановился. Представьте моё удивление, когда я обнаружил лежащую на земле поперечную тягу рулевого управления. Видимо от той же тряски срезало ржавый шплинт фиксации корончатой гайки, которая крепит опору этой тяги. Только чудо помогло ей не отвалиться на трассе. Тогда я впервые серьёзно задумался о том, что после смерти есть жизнь, и мне помогла мама.
По приезду домой я принялся проверять все узлы. Начал с замены тормозной жидкости. Прокачивали с женой часа четыре. Потом предстояли «танцы с бубном» по заеданию троса привода педали акселератора внутри трубки в полу салона. Потом печка, на Запорожце она автономная и работает на бензине, при этом сильно шумит и слабо греет. Мучился всю субботу, а в воскресенье она почему-то заработала. Сделал развал и схождение колёс. Двигатель перебирал недели три (вопреки всеобщему мнению, что всё есть, было трудно достать запчасти). Каждый раз, когда у меня что-то получалось я радовался как ребёнок и был невероятно горд собой. Ведь это сделал я, сам! К концу лета мой «ушастик» преобразился. Мне казалось, что он даже стал ехать по-другому, как-то бодрее что ли. Дома из окна я смотрел как блестит хром чистого кузова в лучах заходящего солнца. Мне нравились его округлые формы и пухлые уши с элегантным хромовым кантом. Благодаря мягкой подвеске он ехал по разбитой дороге, словно лодка по волнам. Все его недостатки только добавляли шарма и принимались как должное. Я любил его как своё дитя, и каждый раз с удовольствием садился за руль.
Через год у меня появился ВАЗ-2107 и я, попрощавшись со своим любимым «ушастиком», передал его в другие заботливые руки. Недавно я разъехался с точно таким же ухоженным синим Запорожцем. Мне захотелось развернуться и поехать за ним, ещё раз посмотреть на него вблизи, посидеть в нём, вспомнить всё, что у нас с ним было, вспомнить былые ощущения. Но за прошлым не угнаться и я с лёгкой грустью продолжил двигаться дальше.