Пара облаков неспешно плыла по небу. Легкий весенний ветер трепал кроны деревьев. Птицы, скрывающиеся непонятно где, так как листьев нигде еще не было, лениво напевали. На асфальте были лужи недавно прошедшего дождя. Это был один из тех весенних дней, когда уже было достаточно тепло, но после таких, когда все уже расслабляются, обычно ударяют заморозки.
Солнце, пригревая спешащих по своим домам прохожих, освещало улицу. Это были последние минуты этого замечательного дня, когда лучи, отражаясь от окон домов, падали на машины, с них в лужи, а оттуда по не совсем ясной траектории в глаза сидевшим на скамейке мужчинам лет сорока.
Это были старые знакомые, которых этот прекрасный день привел на встречу друг другу. И в данный момент их разговор подходил к своему завершению, кончились темы, которые следовало упомянуть из приличия, уже не было тем, о которых им действительно было интересно говорить, и наверное они бы сейчас начинали прощаться, если бы один из них не вспомнил один волновавший его факт.
- Вот ты, говорят, ладу себе купил – сказал тот, что чуть пониже из них и слегка попроще одет и, ожидая ответа, взглянул на собеседника.
- Ну да.
- Зачем? Я понимаю, если бы денег на другую не было. Так нет, ты же новую модель взял! Как там ее? Весту! Вот только же ленивый наш автопром плохим словом не называл! Кого не спроси, будь уверен, скажет тебе, что в России танки могут сделать, а вот машину нормальную вообще никак. Про это же и анекдотов столько и баек, а это же фольклор – народная мудрость считай! Как там было? Тойота – управляй мечтой, ВАЗ – не боись, доедем! – договорив старый анекдот, он разразился хохотом на всю улицу.
- А мне вот кажется, что наши машины, в отличие от импортных, с душой сделаны. – подождав пока его приятель, успокоится сказал второй. - Есть в них что-то такое… свое…
Мужчина пониже прекратил смеяться и с недоумением взглянул на собеседника, а тот, до этого говоривший заметно меньше первого, продолжил:
- Хочешь – верь, хочешь - нет. А я считаю, что наши машины, они для нас сделаны, ну и вроде этих… ангелов хранителей наших. Ты вот не смейся, а послушай. Расскажу тебе реальную историю.
Давно, когда я еще не успел ни на что заработать, была у меня машина, старая такая шестерка. Долго мне тогда пришлось возиться, чтобы она поехала, но, в конце концов, я был доволен результатом своего труда.
И вот, однажды, я решил пригласить девушку, которая мне тогда нравилась на свидание. У меня тогда, были какие-то дела в первой половине дня, я уже и не помню за давностью лет, а ехать до назначенного места было достаточно прилично, но я знал, что если машина не подведет, то я все успею.
Успешно закончив дела и приведя свою внешность в порядок, ну или тогда мне казалось, что в порядок, я сел в свою шестерку. Мыслями я уже не то, что ехал, я уже был с той девушкой и представь мое огорчение, когда машина не завелась. Я в спешке проверил все, что мог, но все было в порядке, машина просто отказывалась ехать.
У меня, конечно, легкая паника. И ничего странного, я добивался свидания очень долго. А тут такой облом. Я понял что, машина меня не повезет и рванул к метро. Но… естественно было уже слишком поздно, я, естественно, опоздал, она, естественно, уже ушла…
От бессилия я рухнул на ближайшую скамейку и начал проклинать про себя все: и день, и машину, и автопром, и людей в метро, мешавших пройти. И, наверное, я долго бы тогда сидел, обижаясь на весь мир, но тогда ко мне подошла самая прекрасная девушка, которую я когда-либо видел. Она спросила, все ли у меня хорошо, а я ответил, что все замечательно.
А девушка та - моя жена теперь и не познакомился я бы с ней, и детей двух чудных у нас не было бы, если бы не наш автопром. Хочешь – верь, хочешь - нет, на следующий день я попытался вновь завести машину, и она завелась, как ни в чем не бывало. И это только первый раз, когда она мне так помогла.
А вон, кстати, и Вика моя, что называется: вспомнишь солнце, вот и лучик. - Договорив, он встал со скамейки и пошел навстречу женщине с пакетами.
Настоящего солнца уже не было. Оно скрылось за горизонтом. Оставленный товарищем мужчина еще немного посидел на скамье, переваривая услышанное, а затем тоже ушел.